Эмбер. Чужая игра - Страница 45

— Вы быстро учитесь, — говорит мне Бенедикт между двумя ударами. — Полчаса назад я считал вас дилетантом. Чья это школа?

— Я самоучка. Последнее время нахватался приемов от Гилвы.

— О-о! — поднимает бровь Бенедикт и переходит в быструю атаку. Ускоряюсь еще чуть-чуть, но зато не отступаю ни на миллиметр. Ноги стоят твердо, словно приклеенные.

— У вас очень странная техника. Сказал бы, что бездарная, не будь она такой результативной.

Делаю шаг назад и поднимаю руки, заканчивая поединок. Переключаюсь на нормальную скорость.

— Вы абсолютно правы. Техника — никуда. Посмотрите на себя и на меня. Вы свежи и бодры, я же как после марафонского бега.

— Сегодня утром произошел странный случай, — говорит Бенедикт, снимая маску. — У меня прямо из-под головы исчезла подушка. Рэндом сказал, что с ним случилось то же самое. Не знаете, с чем это связано?

Покраснел бы еще больше, но дальше некуда.

— Фиона знает, — даю честный, но уклончивый ответ. — Скажите, Бенедикт, как вы относитесь к Гилве?

Эмберит мрачнеет.

— Она очень славная девушка, но выбрала не ту сторону. Берегите ее, Богдан.

— А вы?

— Она слишком сильно привязана к Хаосу.

— А вы — к Порядку… Но ведь есть еще одна сторона.

— Не понял?

— Лабиринт Корвина. Не Хаос и не Порядок. Стабильность. Он выступает за равновесие. Разве плохая цель?

— Предать Эмбер?

— Кто говорит о предательстве? Возможно, вам придется обнажать меч против Хаоса. А с братьями, надеюсь, сумеете договориться словами.

— Вот оно и случилось… — задумчиво произнес Бенедикт.

— Что?

— Видите перстень? Черт бы вас побрал! Я только что проспорил его Рэндому. Вы полезли в политику.

— К чертовой матери политику! Живите как знаете! — швыряю маску и шпагу в угол и, не оглядываясь, вылетаю из зала.

Гилва перехватывает меня у двери.

— Тс-с. Не делай резких движений.

Осторожно заглядываю в щель. Дверь на балкон раскрыта настежь. Паола кусочками колбасы пытается заманить в комнату маленького — не больше кошки — зеленого дракончика. Тот, весь настороже, готовый вспорхнуть в любой момент, хватает лапкой кусочек колбасы, сует в пасть и отступает на два шага.

— Цып-цып-цып, — подманивает его Паола.

— Он не птица, он зверь, — говорю я, вхожу в комнату и сажусь в кресло.

— Кис-кис-кис, — послушно переключается Паола. Невероятно, но «кис-кис» помогает. Через пять минут дракончик уже берет кусочки колбасы из ее рук. Паола чешет ему перепонку крыла. Протягиваю руку и чешу другое крыло. Дракончик облизывает мордочку, теряет интерес к Паоле, лезет мне на колени и сворачивается калачиком. Личико Паолы до того обиженное, что не могу удержаться от улыбки. Гилве надоедает охранять дверь, она заглядывает внутрь, и глаза ее округляются.

— Повелитель, ты знаешь, что еще никому не удавалось приручить дракона?

— Я не приручал. Он сам меня выбрал.

Дракончик поднимает головку и шипит на Гилву. Щелкаю пальцем его по носику. Дракончик чихает, облизывает мордочку и успокаивается.

— Завтра прохожу Лабиринт. Может, хоть этот знает что-то о Терминале.

— Я с тобой! — выпаливает Паола.

Насторожив ушки-локаторы, дракончик внимательно вслушивается в наши голоса.

ИГРА ПРИ ЛУННОМ СВЕТЕ

Тир-на-Ногт — самое удивительное место во Вселенной. Замок Лунного Света. Отражение Эмбера, появляющееся в полнолуние в небе над Колвиром. Там можно встретить своего двойника, или двойника знакомого человека, увидеть кусок собственного будущего — или прошлого. Никто не поручится за достоверность полученной там информации. Но все же, Лабиринт, пройденный в Тир-на-Ногте, дает власть над отражениями.

Власть мне не нужна. Мне нужна другая информация. Это остался последний непройденный Лабиринт. Я топтал Узор в Эмбере и в Ребмэ. Прошел восстановленный Мерлином Лабиринт и, одолжив у Корвина Грейсванир, прошел два сломанных Лабиринта. Ни один ничего не знает об Истинном Терминале. Узор в Тир-на-Ногте — последняя надежда. Несбывшаяся. Потому что осталась последняя Вуаль. По опыту знаю, она лишь закрепляет полученные знания.

Легкое облачко набегает на луну — и пол под ногами упруго прогибается под моим весом. Но — обошлось. Внизу меня страхуют по картам Паола, Гилва, Рэндом и Фиона. В общем-то, ничем не рискую, но хотелось бы побродить по городу и замку, послушать разговоры.

Продавливаю себя сквозь последнюю Вуаль и оглядываюсь. У стены на маленькой деревянной скамеечке сидит седобородый мудрец и рисует что-то прутиком лунного света. Раньше его здесь не было. Почувствовав мой взгляд, поднимает голову.

— Не затопчи мои чертежи!

Тоже мне — Архимед нашелся… А ведь действительно Архимед! Прошу Лабиринт переправить меня к нему. Чуть левее, чтоб и в самом деле не испортить рисунок. На рисунке — огромный зал. Квадраты пола, прямоугольники потолка и стойки, стойки, стойки. В таких стойках в начале века монтировали электронику. Но уж очень их много.

— Что это, уважаемый?

— Машина.

Узнаю по голосу Дворкина. Только какой это Дворкин? Настоящий или местный?

— Какая машина?

— Массачусетская. Слышал о такой? Да, это интересная история. Все здорово обосрались тогда, — Дворкин мелко захихикал. — А дело не стоило выеденного яйца. Эти ребята подложили свинью всему человечеству…

— Что же там произошло?

— А что ты вообще о ней знаешь?

— Ну… это было в 2102-м году, кажется. Талантливые ребята создали самое мощное — по тем временам — кибернетическое устройство.

— Оно и сейчас самое мощное, — перебил меня Дворкин.