Эмбер. Чужая игра - Страница 55

— Все готово? — интересуется Фиона у палача.

— Восемь лет, как все готово, а тут мелюзга какая-то, — недовольно отзывается тот.

— С чего начнешь?

— С крыла. Перепонка очень нежная и чувствительная, если прижечь. Да и зачем ему теперь крылья-то? — палач глубокомысленно перебирает инструменты, слишком крупные для необычного клиента.

— Слышишь, малыш, — Фиона проводит пальчиком по прутьям клетки, — Нам от тебя немного нужно. Скажи, кто тебя послал, и не будешь мучиться.

— Подожди, Фиона, может, на него заклятие молчания наложили.

— Ясное дело, наложили, — поддерживает палач. — Пока в уме, ничего не скажет. А как от боли разума лишится, так и расколется.

Дракончик переводит обреченный взгляд с одного на другого.

— Человеческую речь понимаешь? — спрашиваю я. Кивает головкой.

— Говорить можешь? — вертит головкой — «нет».

— Вот видите! Он все равно рассказать не сможет!

— Ты-то чего радуешься? — удивляется Фиона. — Не может говорить, пусть пишет.

— А что? Демоны Обода детей тоже в школу водят?

— Тогда нарисуй его козырь и вступи в мысленный контакт.

— Но если на нем заклятие молчания, то он и мысленно не скажет.

— Под пыткой?

— Стоп! Так не пойдет! Шушик — член моей команды.

— С этого бы и начинал, — Фиона выхватывает из воздуха сигарету, прикуривает от раскаленных щипцов, нервно затягивается. — Ты его только за птенчика не держи. Внешний вид обманчив. Он прожил раз в пять больше тебя, и на воле опасней голодного тигра. Сейчас он заперт в теле дракончика. А если б угодил в тело паука-птицееда, в скорпиона, ты тоже защищал бы его?

— Подожди, Фи, не все сразу. Допустим, тебя заперли в ненавистном теле. Ты полюбила бы того, кто это сделал?

Фиона фыркает и поводит плечиком.

— Ты живешь вместе с теми, за кем тебе приказано следить, ешь с одного стола, делишь и кров, и опасности, и непогоду. Помогаешь им по мере сил…

— Тебя послушать, так он не ти'га, а просто ангел в белоснежных одеждах.

— А Найда кто?

— Давай не будем касаться дел Кашфы. Конструктивные идеи у тебя есть?

Все, включая Шушика, с надеждой смотрят на меня.

— Есть! — радостно восклицаю я, потому что именно в эту секунду в голову приходит конструктивная идея. Палач сердито сплевывает и отворачивается обиженный. Открываю клетку, сажаю дракончика себе на колени. — Не бойся парень, это не больно и совсем не страшно.

Через полчаса мы в доме Флоры на Земле. Шушик весь обвешан электродами, медицинскими манжетами, опутан проводами и датчиками. Короче, подсоединен к детектору лжи. По экрану компьютера змеятся разноцветные кривые.

— Смотришь сюда, — инструктирую я Фиону, — и сравниваешь реакцию со словами. Что бы он ни ответил, ты знаешь, правда это, или ложь. А дальше — уточняющие вопросы.

— Копыто Единорога! Вся эта выставка железа, все эти клистерные трубки делают то же, что и амулет правды Бенедикта?

— Именно! Но здесь — наука! Дракон — существо магическое. На него амулет может не подействовать. Или я ничего не понимаю в волшебстве.

— Или! — подает голос ревнивая Паола.

— Разговорчики! Не раскрывай семейные тайны, — парирую я, последний раз проверяю контакты и отбываю в Эмбер. Мое присутствие очень сильно искажает картину. Вести допрос будет Фиона, наблюдать за корректностью — Паола, а Гилва — консультант по делам Хаоса. Шушик смотрит мне вслед и обреченно вздыхает.

Тревожно тянутся часы. Наконец, спустя три с чем-то часа, вся компания вваливается ко мне. Шушик спит на руках Гилвы. Если учесть разницу во времени, его терзали больше восьми часов.

— Узнали, кто его подослал?

— Весь Хаос, — фыркает Паола. — Легче перечислить тех, кто в этом не участвует.

— Изловила демона Дара, — сообщает Фиона. — У нее опыт по этой части. Она же заперла ти'га в теле дракона. А подключились буквально все. Глазами и ушами дракона они следили за всем, что у вас происходит. Я только час назад оборвала эту ниточку. Они очень надеялись, что ты лишишь Корал глаза, а дракон вернет Камень Хаосу. Просчитались. Камень по-прежнему у Корал, Лабиринт восстановлен, а Корал — в Эмбере!

— Надеюсь, не как пленница?

— Разумеется, нет! Иногда свобода и дружеское участие привязывают сильнее цепей. Этот раунд за нами.

— … не так! На меня смотри. Плавно-плавно! Представь, что ты тростинка на ветру.

Паола обучает Гилву и Корал танцу живота. Пытаюсь представить Гилву тростинкой и невольно улыбаюсь. Стоит ей напрячь мышцы — и они тверже дерева. Живот — доска. Об него руку можно отбить. Паола тем временем ловит служанку за руку, отбирает вазу, ставит на каминную полку и выстраивает девушек в линию.

— Повторяйте за мной. Два маленьких шажка, поворот, локти выше! На уровне плеч. Плавней, плавней! Бедрами качайте, не забывайте про бедра! О-опять поворот…

Все очень стараются. Лучше всех получается у служанки. Спускаюсь в парк, чтоб не мешать. Когда Паола научилась танцевать? Раньше даже вальсировать не умела. Видимо, на Земле, пока я пытался подвести научную базу под волшебство. Стыдно должно быть — совсем не интересуюсь, чем жена живет. Расстилаю плащ на траве, ложусь, подкладываю под подбородок сжатые кулаки. С первого дня подозревал, что влип в дерьмо, но только сейчас начинаю понимать, как сильно влип. Жил по инерции. Замороженный. Это маскировалось необычной обстановкой и обилием нового. Да еще, наверное, тем, что думалка как раз и была заморожена. Сначала оттаяли чувство удивления и любопытство. Но — все равно — вел себя как робот. Жил по привычным шаблонам. Есть неизвестное — надо исследовать. Есть непонятное — надо разобраться. Есть враг — надо сражаться. Лучше никого не убивать — это не гуманно, так в уставе записано. Своих надо всегда спасать — так в десанте принято. Все эмоции — кроме страха были притушены. Словно движок регулятора кто-то на 30% поставил. Жить начал только после настройки на Камень. Просто удивительно, что сумел сохранить всех членов команды живыми. А теперь разморозилась совесть. Это страшно. Она пока только просыпается. Запускает когтистую лапу в память, тащит наугад воспоминание и придирчиво изучает. А я дрожу как в лихорадке. Каждое воспоминание — ожидание приговора. Не могу предвидеть и боюсь его. Пытка ожиданием.